Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
В 1930-е годы в Советском Союзе произошло неслыханное событие: разрабатывать новейшее вооружение для Красной Армии доверили… зекам. В период массовых репрессий, когда в тюрьмы или исправительно-трудовые лагеря легко попадали по доносам (нередко завистливых коллег), за решеткой оказались сотни ученых, конструкторов и инженеров. Как писал летчик Михаил Громов: «Аресты происходили потому, что авиаконструкторы писали доносы друг на друга, каждый восхвалял свой самолет и топил другого».
Объявленные «врагами народа», обвиненные в измене, шпионаже или вредительстве советскому государству, эти осужденные ученые, тем не менее, обладали слишком ценными знаниями и профессиональными навыками, чтобы можно было просто отправить их валить лес в Сибири.
Заключенные на строительстве Беломорско-Балтийского канала.
Александр Родченко/МАММ/МДФ/russiainphoto.ruТак в стране появились «особые конструкторские бюро» или «особые технические бюро», именуемые на тюремном жаргоне «шарашками». В них за колючей проволокой под надзором автоматчиков НКВД осужденные ученые «искупали вину» работой на оборону государства.
НИИ Связи (Марфинская шарашка).
Архивное фотоУсловия жизни в «шарашках» были куда лучше, чем в обычных тюрьмах: чистое белое постельное белье, душ, библиотека, папиросы, пироги и печенье к чаю и, конечно, необходимые помещения для работы. От уборки территорий ученые были освобождены — для этих целей нанимался вольнонаемный персонал. Тем не менее, курортами эти учреждения не были — нередко сотрудники НКВД подчеркнуто жестко обращались с учеными, чтобы те не забывали, что являются «врагами трудового народа».
Через «особые конструкторские бюро» прошли десятки лучших специалистов страны: «отец советской космонавтики», отправивший в 1961 году Гагарина в космос, Сергей Королев; создатель самого массового советского бомбардировщика в истории Пе-2 Владимир Петляков; разработчик основных советских истребителей И-15 бис, И-16 и И-153 Николай Поликарпов, а также многие другие конструкторы самолетов, танков, артиллерийских систем и подводных лодок, ученые-химики, архитекторы, математики, горные инженеры и так далее.
Заключенный Сергей Королев в 1940 году.
Архив НКВДИменно в «особых конструкторских бюро» были разработаны основные советские бомбардировщики Второй мировой войны Пе-2 и Ту-2, модернизирована 45-мм противотанковая пушка, созданы плавающий танк Т-37, самоходно-артиллерийская установка Су-152, а также многое другое. Однако одним только вооружением список разработок «шарашек» не ограничивается. Здесь были созданы проекты отделки кабинетов наркома внутренних дел, зала заседаний в Московском Кремле и правительственных дач на Каменном острове в Ленинграде.
Немецкие солдаты осматривают Су-152.
BundesarchivЗаказы на разработки шли как из Кремля, так и от региональных властей. Так, от центрального комитета компартии Абхазии поступило распоряжение спроектировать интерьеры парохода «Севастополь», яхт и катеров Г-4 для НКВД, что и было с успехом выполнено.
Рисунок торпедного катера типа Г-5.
SputnikСкладывалась парадоксальная ситуация, когда новый истребитель для советских ВВС могли одновременно разрабатывать несколько конструкторских бюро, одно из которых состояло из «врагов народа», живущих и работающих за тюремной решеткой. Нередко именно такой коллектив зеков добивался большего успеха, чем их коллеги на свободе.
Бомбардировщик Пе-2.
Архивное фотоПосле окончания Второй мировой войны на территории зоны советской оккупации в Германии, а также в самом СССР стали появляться «шарашки», в которых работали немецкие специалисты (по большей части, в двигателестроении, создании баллистических ракет и атомного оружия). Часть из них была набрана из военнопленных, другие приезжали поработать на бывшего противника добровольно. Здесь их ждали хорошие (по советским меркам) условия проживания и оклад. Тем не менее, свобода их была довольно сильно ограничена: даже полагавшиеся им отпуска ученые обязаны были проводить исключительно на территории их поселков — за этим внимательно следил НКВД.
Трудовая коммуна № 2 ОГПУ-НКВД на территории Николо-Угрешского монастыря.
МАММ/МДФ/russiainphoto.ruУспешный проект, созданный в тюрьме, часто становился для ученого и его коллег индульгенцией и билетом на свободу. С освобожденных специалистов снимались обвинения (бывали исключения: Владимир Петляков, вышедший в 1940 году и трагически погибший два года спустя, был полностью оправдан только в 1953 году), их восстанавливали в правах и возвращали рабочие места. Более того, за свои достижения эти бывшие зеки иногда даже получали одну из высших наград СССР — Сталинскую премию, фактически превращаясь из «врагов народа» в национальных героев.
Владимир Петляков.
SputnikИстория «шарашек» завершилась со смертью Сталина. После 1953 года все учреждения такого типа были закрыты. Многие из них были переоборудованы в обычные научно-исследовательские институты, и сегодня продолжающие свою деятельность.
Трудовая коммуна № 2 ОГПУ-НКВД на территории Николо-Угрешского монастыря.
МАММ/МДФ/russiainphoto.ru