Как русские и китайцы обманывали друг друга на продаже чая

Каждый год начиная с 1727-го в Кяхту (современная Бурятия) на санях и колесницах, тройках и в паланкинах съезжались российские и китайские торговцы. Они преодолевали огромные расстояния, чтобы заключить чайные сделки. Кяхту называли тогда «сибирским Гамбургом» и «Венецией пустыни». Здесь крутились огромные деньги.

Русские купцы из специального комитета занимались разработкой условий обмена, согласовывали с китайскими коллегами цены на текущий сезон, а также смотрели чужой и показывали свой товар. С помощью информаторов они могли варьировать время подвоза своей продукции, чтобы дополнительно разбогатеть. 

Кяхта, 1783, рис. Луи Николя де Леспинас

Общественное достояние

Товар на продажу, то есть для обмена на чай, везли со всех губерний по Сибирскому тракту, который еще называли Великим чайным путем. Он проходил из Москвы до Кяхты. Оттуда чаеторговцы пересекали степи Внутренней Монголии и прибывали в Калган – крупную заставу на Великой Китайской стене, считавшуюся воротами в Китай.

Согласно указу императора Павла I «О кяхтинском тарифе» от марта 1800 года, все расчеты проводились по бартеру. Купцы обменивали произведенный в России товар на китайские чаи вплоть до 1855 года, когда правительство наконец разрешило денежный расчет. В ход шли текстиль и кожа, хлеб, козьи шкуры, сафьян, юфть, рога сайгаков и изюбрей. Кстати, особой популярностью у китайцев пользовался мех пушных зверей, например лисиц, выдр, выхухолей, горностаев, песцов, рысей и даже кошек.

Карта 1851 года, путь из Иркутска в Пекин, на границе государств города-близнецы – Кяхта и Маймачен

Общественное достояние

Все товары в Кяхте различались способом доставки и сроком хранения, и на их привоз требовалось заложить разное время. Так, пушнина с Якутской ярмарки поступала в ноябре, а московские кожа и ткани – в первые месяцы нового года.  

Торговля в Кяхте чем-то напоминала рынок акций на современных биржах. Кяхтинские «быки» ставили на повышение и делали закупки чая или пушнины сильно заранее, а на пике спроса сбывали. «Медведи» играли на понижение и намеренно не вызывали спрос, ожидая более выгодных условий.

Однажды на «медвежьем» рынке некие братья Шестовы смогли получить большую прибыль. В 1841 году китайцы поставили в Кяхту крупную партию чая позже обычного из-за труднопроходимых горных путей. В итоге им разрешили продавать лишь первосортный фамильный чай, чтобы не тратить время на проверки дешевого (ведь случалась и фальсификация). И пока торговцы среднего звена раздумывали, покупать ли дорогой товар, братья Шестовы, имевшие сведения о ситуации, уже успели закупить изрядные объемы – и стали ситуативными монополистами.

Русские и китайские караваны в Кяхте

Thomas Witlam Atkinson/Getty Images

Когда над торговцами нависала угроза переизбытка чая внутри страны, русские купцы, наоборот, приостанавливали закупки, опасаясь уронить цены на ярмарке и в Москве. Для этого они затягивали привоз своего товара, без которого невозможно было совершить сделку. 

Впрочем, долго тянуть не получалось. Мех надо было продавать осенью или в начале зимы – позже шкуры теряли товарный вид, да и спрос на них в Китае с приходом теплого времени года падал. А еще к весне дорожала логистика внутри России – переправка товара на внутренние ярмарки в зимнее время обходилась вдвое дешевле. Объяснялось это опасностью распутицы, выхода рек из берегов, высокими рисками порчи товара, дорогим наймом ямщика и недостатком корма для скотины.

Кяхта в 1880 году

Legion Media

Китайские чаеторговцы тоже приезжали в Кяхту заранее. Но не только потому, что хотели как можно раньше совершить сделки. Им предписывала так делать секретная инструкция о торговом сговоре. Русские называли ее китайским плутовским уставом. 

Согласно «Инструкции Лифаньюаня, принятой Палатой по делам вассальных территорий», по приезде в Кяхту жители Поднебесной должны были узнавать о потребности русских в товарах, о цене сбыта, вызывать искусственным поднятием стоимости усиленный подвоз русских продуктов – и потом неожиданно ронять цены. Устав рекомендовал звать русских купцов на застолья, одаривать их и на дружеской ноге узнавать коммерческие тайны. За нарушение инструкции предполагалось наказание. Вот такой узаконенный промышленный шпионаж и инсайдерская торговля.

Главный напиток

Доходность чайного предприятия больше зависела не от выгодной международной торговли, а от высокого ценообразования внутри империи. Рядовой покупатель приобретал чай в 3–10 раз дороже закупочной цены.

Семья купца в XVII веке, 1896, Андрей Рябушкин

Русский музей

Несмотря на это, согласно сведениям из диссертации кандидата исторических наук Ивана Соколова, продажи чая в Российской империи не падали, хотя на Руси напиток сначала называли пустым и сложно было представить, что он станет популярнее кваса.

Михаил Салтыков-Щедрин в «Губернских очерках» писал: «Ведь вот, кажется, пустой напиток чай! — замечает благодушно Иван Онуфрич, — а не дай нам его китаец, так суматоха порядочная может из этого выйти».

Еще в далеком 1638 году к монгольскому Алтын-хану был отправлен «посол, боярский сын Василий Старков, который по возвращению в Москву впервые привез в Россию чай, в числе ханских подарков царю Михаилу Федоровичу». Об этом сообщает «Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири», изданный в конце XX века в Иркутске. И хотя посол видел, как пили чай в ставке на придворных церемониалах, он посчитал его негодным товаром. Тем не менее напиток понравился царю и приближенным, а следующего правителя Алексея Михайловича чаем лечили. В конце XVII века чай стали продавать в лавках. 

Чайный караван из Китая на большом почтовом тракте в Сибири, Россия, гравюра из журнала «Иллюстрированные лондонские новости», №2731, 22 августа 1891 г.

Getty Images

В середине XIX века чай стал главным товаром российского импорта. По наблюдению сотрудника министерства иностранных дел Николая Любимова, «чай поглотил все прочие предметы отпуска со стороны китайцев», включая мануфактурные. «Шелковые материи уже кончились; китайка (ткань с примесью бумаги. – Прим. авт.) тоже почти кончается, остается чай, чай и чай», – так писал великий русский реформатор Михаил Сперанский. Он очень заботился о поддержке кяхтинской торговли и выбивал льготы для русских купцов, поэтому следил за обстановкой на рынке.

За чаем, 1914, Константин Маковский

Ульяновский областной художественный музей

Объемы продаж росли с каждым годом. Карл Маркс на первой полосе New York Daily Tribune 1857 года не без удивления констатировал: «Прежде среднегодовой объем чайных продаж в Кяхте не превышал 100 000 ящиков в год, но к 1852 году он уже достигал 1 750 000 ящиков, а общая цена товара превышала 15 000 000 американских долларов».

Чайные перекупы

Сами купцы очень редко закупали чай. Они доверяли сделки комиссионерам, которые постоянно проживали в Кяхте. Эти люди в кредит или на капитал своих патронов закупали промышленные товары в европейской части России, транспортировали их в Кяхту, обменивали на китайский чай и доставляли его сухопутным путем на русские ярмарки либо через Сибирь в Европу. После реализации они выплачивали долг кредиторам и отчитывались перед купцами. 

Ямщик, 1904, Игорь Грабарь

Третьяковская галерея

Русский этнограф и экономист Павел Небольсин отмечал: «…может быть, доверенное лицо уронило кредит хозяина, может быть, оно добыло рубль на рубль, но от него не требуют ни книг, ни записок и верят во всем на слово». Нередки были случаи, когда комиссионеры сбывали товар русских купцов за бесценок, получая взятки от китайцев, либо вовсе не торговались. Но урон, наносимый их бюджету доверенными лицами, мало волновал чайных магнатов по двум причинам. 

Алексеич. 1884 г. Константин Маковский

Третьяковская галерея

Во-первых, спрос на чай только рос, и прибыль покрывала и процент посреднику, и невыгодную мену, и логистические затраты. И даже пышные пиршества, подобные тем, что устраивали купцы, сбывающие кяхтинский товар на Макарьевской ярмарке в Нижнем Новгороде: «...кяхтинские торговцы и московские чайные и другие амбарщики, не ведающие розничного торга, в качестве высшей аристократии Макарьевской ярмарки, обедают не иначе как в 5–6 часов, у фешенебельного Никиты, – где собираются все иностранцы (большею частью немцы и петербуржцы) и обедают не иначе как с шампанским и трюфелями...»

Башкиры пьют чай во дворе, 1914

Sputnik

А во-вторых, путь в Кяхту и обратно был полон опасностей и сравнительно небольшие убытки были для купца куда лучше гибели. На дороге могли напасть разбойники… или свои же компаньоны. Например, в 1802 году, проезжая Томскую губернию, «поверенный» ради обогащения убил своего нанимателя и их ямщика обухом топора и пытался переложить вину на разбойников.

С 1862 года чай в Россию стали ввозить морем, поскольку китайцы открыли морские порты и Суэцкий канал. Кроме того, доставлять товар через Одессу, минуя Азию, было намного выгоднее. Обмен чая в Кяхте сократился в два раза. Таможню перевели в Иркутск. Из города стали уезжать кяхтинские чиновники и купцы. 

Чаеторговцы ехали из Кяхты покорять и обживать новые города, но распространили привычку чаевничать по всей России. Любовь к чаю в сердце русского человека с тех пор не угасла и живет и по сей день в каждом доме.

Обитатели и гости усадьбы Абрамцево пьют чай в саду. Репродукция фотографии из абрамцевского музея

Sputnik

Подписывайтесь на «Узнай Россию» в Telegram, VK, Одноклассниках и Дзене