Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
Вопреки распространенному мнению, Советский Союз не отрекался от всех своих военнослужащих, оказавшихся в немецком плену. Если в ходе проверки устанавливалось, что освобожденный не виновен в измене родине и добровольной сдаче врагу, он вполне мог рассчитывать на снятие всех обвинений, восстановлении в правах на награды и звания и возвращение в строй.
Вместе с тем далеко не всем солдатам и командирам, не проявившим трусости и не ставшим сотрудничать с немцами, удалось убедить органы НКВД в своей невиновности. Нередко имена этих людей были очищены лишь спустя годы после окончания войны, когда их самих уже давно не было в живых.
Жажда свободы у генерал-майора Александра Бондовского была настолько сильной, что он умудрился сбежать из немецкого плена целых два раза.
Впервые военачальник был схвачен противником 21 июля 1941 года в Белоруссии, когда прорывался к своим с остатками 85-й стрелковой дивизии. Генерал сбежал через пять дней во время этапирования колонны военнопленных.
Два месяца Бондовский добирался до расположения частей Красной Армии. Ему несказанно повезло — в критический момент советско-германского противостояния он без лишних разбирательств был возвращен в строй. На этом, правда, везение закончилось. 21 октября того же года при форсировании реки Десна на Украине генерал вновь попал в плен. В ту же ночь он сбежал.
24 декабря 1941 года измученный долгим переходом генерал Бондовский вышел к советским войскам в районе подмосковной деревни Крюково. В этот раз особый отдел НКВД подверг его тщательной трехмесячной проверке, по результатам которой никаких обвинений военачальнику предъявлено не было. Александра Васильевича не вернули на фронт, но допустили до преподавательской деятельности на курсах подготовки командного состава «Выстрел».
В конце 1943 года Александр Бондовский добился отправки на войну и был назначен на должность командира 324-й стрелковой дивизии. Воевал он, правда, совсем недолго. В феврале 1944 года военачальник получил тяжелое ранение и лишился ноги. Выйдя из госпиталя, он вновь вернулся к преподавательской деятельности, которой и занимался вплоть до окончания войны.
В июле 1941 года тяжелораненый командир 36-й стрелкового корпуса генерал-майор Павел Сысоев попал в плен под Житомиром. Немцам он назвался рядовым Петром Скирдой, и те быстро потеряли к нему всяческий интерес.
Сысоеву пришлось пройти шесть лагерей для военнопленных прежде, чем в августе 1943 года он с группой товарищей по несчастью смог сбежать из лагеря в Грубешове. Павел Васильевич пересек всю Польшу, но на территории Белоруссии наткнулся на отряд националистов из Украинской повстанческой армии (признана экстремистской организацией и запрещена в РФ). Те, приняв Сысоева за простого украинского крестьянина, насильно мобилизовали его в свои ряды.
Видя, что многие из бойцов УПА воюют здесь так же как и он поневоле, «Скирда» сумел распропагандировать их на переход к советским партизанам. В итоге в октябре 1943 года Сысоев и 25 бывших националистов перебежали в Черниговско-Волынское партизанское соединение Алексея Федорова. Там генерал и раскрыл свою истинную личность.
Генштаб потребовал немедленно отправить Сысоева в Москву, но тот обратился к Федорову с личной просьбой: «Дайте мне возможность повоевать! Вот кончится война, и тогда, если в чем виноват, за все отвечу».
После долгих раздумий командир партизанского соединения пошел навстречу Павлу Васильевичу и на настойчиво повторяющиеся из центра запросы неизменно отвечал, что отправить генерала в тыл пока никакой возможности нет. Сысоеву доверили заниматься подготовкой младших командиров и участвовать в разработке операций.
В апреле 1944 года генерал, в конце концов, оказался в столице, где и был арестован. Больше полутора лет длилось следствие по его делу, пока в декабре 1945 года он не был полностью оправдан. «В Москве выданные Сысоеву нашим штабом документы о всех обстоятельствах его перехода к партизанам и прекрасная боевая характеристика помогли человеку очень трудной судьбы восстановить свое доброе имя. Павлу Васильевичу вернули и партийный билет, и генеральские погоны», — вспоминал Алексей Федоров.
Не всем советским военачальникам, сбежавшим из немецкого плена и добравшимся до своих, так везло. Трагически сложилась судьба начальника автобронетанковых войск 18-й армии генерал-майора Николая Гольцева.
Гольцев попал в руки немцев 15 августа 1941 года в ходе боев на Украине. Уже 30 августа ему вместе с другим командиром удалось сбежать во время этапирования колонны военнопленных и догнать отступающие части Красной Армии.
Шанса вернуться на фронт Гольцеву не предоставили. 15 октября он был арестован особым отделом НКВД по обвинению в добровольной сдаче в плен врагу и незамедлительно подвергнут допросам.
Согласно материалам дела, Николай Дмитриевич сознался в преступлении и был приговорен к высшей мере наказания. 23 февраля 1942 года генерала Гольцева расстреляли.
Уже после окончания войны в ходе изучения немецких архивов было установлено, что в плену советский военачальник держался стойко и отказался идти на сотрудничество с врагом. В 1955 году он был посмертно реабилитирован.